В понедельник я во время заседания Комитета по социально-культурному развитию мажилиса парламента, где обсуждалась концепция государственной молодежной политики, неожиданно возник религиозный вопрос. Заместитель акима Павлодарской области Арын Орсариев, рассказывая о работе с молодежью в регионе, вскользь заметил, что усиливается влияние радикальных религиозных движений. И даже данные привёл – мол, эмиссары этих течений ставят перед собой задачу привлекать в свои ряды до сотни человек ежегодно. Эта информация заинтересовала председателя комитета Даригу Назарбаеву, решившую уточнить, о каких именно течениях идёт речь и как успешно они свои планы выполняют.
Софья Пашкова, Vласть
В понедельник я во время заседания Комитета по социально-культурному развитию мажилиса парламента, где обсуждалась концепция государственной молодежной политики, неожиданно возник религиозный вопрос. Заместитель акима Павлодарской области Арын Орсариев, рассказывая о работе с молодежью в регионе, вскользь заметил, что усиливается влияние радикальных религиозных движений. И даже данные привёл – мол, эмиссары этих течений ставят перед собой задачу привлекать в свои ряды до сотни человек ежегодно. Эта информация заинтересовала председателя комитета Даригу Назарбаеву, решившую уточнить, о каких именно течениях идёт речь и как успешно они свои планы выполняют.
— Я не хотел скрывать эту проблему, — признался замакима. — Я считаю, что такая проблема, не могу говорить за все регионы, но во многих регионах она есть, это точно. В настоящий момент, если говорить о конкретно религиозном экстремизме, есть у нас нетрадиционные течения, учения которых часто не соотносятся с тем светским образом жизни, который сложился в Казахстане. В частности, такие понятия как ширк, ибадат, ридда, и вообще в целом по намазу и по имаму здесь можно говорить, и те течения, их можно называть по разному, они могут себя по всякому называть — такферисты, джихадисты, иные формы радикального салафизма. Конечно, это очень опасные течения, и естественно, мы обязаны организовывать противодействия их действиям.
По его словам, ключевая угроза скрывается в таком течении, как салафизм. Хотя, как признал Орсариев, «салафиты не являются с точки зрения государства экстремистскими организациями». Однако «именно их учения являются или могут быть восприняты как шаг к следующим течениям, которые являются уже запрещенными с точки зрения законодательства». «Поэтому поскольку они в данном случае пограничны, мы их отмечаем, мы с ними работаем, фиксируем, проводим агитацию, встречаемся непосредственно, и стараемся показать разницу между традиционным ханафитским мазхабом и их восприятием», — уточнил он.
Есть в акимате Павлодарской области и расчеты. Правда, основную их часть г-н Орсариев называть не стал, сославшись на присутствие в зале средств массовой информации, но, по его данным, если от общего числа верующих мусульман к традиционно верующим (соблюдающим все каноны ислама) относится лишь 5-7%. И вот уже из этого количества порядка 10% «периодически сталкиваются с пропагандой идей салафизма».
Источники радикальных идей представитель акимата также называть не стал, заметив лишь, что «за последние 15-20 лет, в нашей стране в целом появились десятки и сотни людей, которые обучались в учебных заведениях Саудовской Аравии, Пакистана и других арабских стран. Люди, приезжая оттуда, привозят форматы восприятия религии, взятые у них». Эта информация и вызвала предложение Дариги Назарбаевой о введении контроля:
— Это нужно сейчас, это должно регулироваться. И те молодые люди, которые ездят по своему усмотрению в учебные заведения разного толка, им просто нужно запретить работать в религиозных учреждениях. Они должны быть под контролем, — заявила она, и продолжила мысль, — Ещё бы надо заниматься имамами и содержаниями их проповедей.
Прокомментировать это предложение было некому. Представители министерства образования и науки, участвовавшие в заседании комитета, заверили, что соответствующую работу по контролю за студентами они проводят. Что же касается содержания проповедей, то вопрос касается Агентства по делам религий, а представители этого ведомства в заседании не участвовали.
