Зарина Ахматова, Vласть
Исламский проповедник-экстремист Саид Бурятский, казахстанский исполнитель Кайрат Нуртас, английский писатель Джон Энтони Бёрджесс Уилсон и призрак казахстанского историка Нурбулата Масанова органично сосуществуют в одном литературном контексте, созданном группой авторов во главе с политологом Досымом Сатпаевым.
Названо: «Коктейль Молотова»
Выпущено: в Алматы, 2014 год
Написано: Досымом Сатпаевым, Толганай Умбеталиевой, Андреем Чеботаревым, Есенжолом Алияровым Айман Жусуповой, Мариан Абишевой, Расулом Жумалы, Данияром Косназаровым, Нуриддином Султанмуратовым
Куплено: за 1390 тенге
Прочитано: за 1 день и 2 кофе-брейка
Главная причина, по которой стоит купить: Вы не спасете бобра, но поможете ребёнку. И тизер тоже, чудо, как хорош.
Такая эклектичная сборка персонажей, наверное, и есть уникальное, отличие книги «Коктейль Молотова», претендующей на раскрытие особенностей «анатомии казахстанской молодежи».
Несмотря на то, что книга презентована для «широкого круга читателей», аудиторию её диагностировать достаточно сложно: для ширнармасс — слишком много сносок (даже для тех, кто осилил «Войну и мир» в девятом классе), слова «конъюнктура», упоминаний казахстанских чиновников, цитат Каната Нурова и расплывчатых диаграмм, выполненных в шаблонах программы Word.
Для специалистов, студентов и преподавателей будут интересны исследования, представленные во второй части книги, и даже выводы, сделанные на основе социологической «томографии» молодого поколения казахстанцев. Но у них же могут вызвать вопросы некоторые профессиональные нюансы, как то: репрезентативность выборки, методология замеров или же охват респондентов. Справедливости ради необходимо отметить, что «Коктейль Молотова» в отличие от предыдущей книги коллективного пера соавторов «Сумеречная зона или ловушки переходного периода» лучше стилизован литературно. Это уже не сборник статей уважаемых исследователей, это — единое композиционное изложение коллективной авторской мысли.
Кстати, о мысли. Генеральной. Ее-таки сложно проследить. Оригинальная попытка сначала препарировать социальный срез, зовущийся молодежью (в Казахстане это все люди в возрасте от 14 до 29 лет), а потом синтезировать его в практический маннуал по управлению массами, не могла быть успешной ещё на стадии задумки. В книге она символично разбивается на 100-ой странице о слова: «Современная молодежь в Казахстане достаточно фрагментирована [...] среди них отсутствует устойчивая коллективная идентичность».
Зато в книге много достаточно правдоподобных не чванливых объяснений тому, почему опасно самоуспокоение политической апатией. Авторы уверены, что, несмотря на то, что уровень вовлеченности молодых людей в политику носит минимальный характер, это ещё не значит, что бутылка с зажигательной смесью имени председателя Совнаркома не рванет.
«Низкий уровень политической культуры, который в том числе связан с отсутствием эффективных институтов социализации, рискует перенаправить молодежный максимализм в русло радикальный действий», — утверждают политологи, иллюстрируя собственную правоту примерами «арабской весны».
Заметного фанфаронства повествование не несет: методично приводя статданные, от которых, хочется срочно, если и не разменяться страной, то выйти из группы «молодежь», авторы подводят читателя к неутешительному выводу. Узкие возможности для социализации, криминализация сознания, коррупция, «потерянность» молодежи, появление постризисного класса «новых бедных» в условиях экономического и социального транзита могут детонировать тогда, когда меньше всего этого ожидаешь.
Кто-то в комментариях уже попенял авторскому коллективу на разработку «учебника для оппозиционеров», это могло бы придать изложению бунтарского флера и пристегнуть его к романтической ассоциативной цепочке: битники, стиляги, хиппи, бескровная бархатная революция в Чехословакии... Но полёт мысли прерывается большой буквой «П» в слове «президент» в нескольких моментах повествования. Возможно, это недоимка корректорско-дизайнерского состава, но впечатление, взбудораженное обложкой и песней «Бiр бала», подпорчено...
И главное — рецепты, оказавшиеся на поверхности, потребовали длительного изучения и фокус-групп. Лечение непростое, но доступное, правда, что называется — комплексное, поэтому пациент все ещё томится в стационаре...
В конце концов, самый странный американский прозаик XX века Джером Дэвид Сэлинджер, прослывший мессией послевоенных юнцов, давно подарил миру лучший новый завет для молодых. «Над пропастью во ржи» противопоставляет то самое девственное сознание, не раз упомянутое в «Коктейле Молотова» (Tabula Rasa — «чистая доска») материальному благополучию.
«Тысячи малышей играют вечером в огромном поле. А я стою на самом краю обрыва, и моё дело — ловить ребятишек, чтобы они не сорвались в пропасть. Они играют и не видят, куда бегут и я ловлю их», — говорит главный герой младшей сестренке.
В этом, несмотря на своё длительное прижизненное затворничество, Сэлинджер оказался прав, а казахстанские политологи ему созвучны — вся суть этого восторженного реализма в том, кто раньше других начнёт «ловить» казахстанскую молодежь? От этого будет зависеть и ответ на вопрос — коктейль всё-таки «Молотова» или «для Молотова»?
Но с большой буквой «П» все же неудобно получилось.
