«Между куском хлеба и свежим воздухом»

24 июня вся семья Александры Назаренко собралась дома, в посёлке Бестобе Акмолинской области, в 200 километрах от столицы. Полгода назад, как раз, когда начался суд над Александрой, у неё родился ещё один внук.

«Ему, как и суду, уже 6 месяцев. Если меня посадят, я не знаю, увижу ли я его ещё. Я хочу дальше жить со своей семьей. Я бы очень хотела, чтобы мои дети, жители посёлка, процветали. Я не совершала того, в чем меня обвиняют», — сказала Александра Назаренко в своём последнем слове.

Накануне прокурор Медет Сарсембаев попросил для неё и ещё одного жителя Бестобе Николая Катчиева, по пять лет реального лишения свободы. Прокурор поддержал версию следствия и обвинил обоих в разжигании социальной розни — это часть 2 статьи 174 и наказание по ней может быть очень суровым — до 20 лет лишения свободы.

Золотой посёлок

Эта история началась несколько лет назад — со строительства в посёлке Бестобе фабрики «Казахалтын Technology». Здесь ещё с 30-х годов добывают золото: прямо в населённом пункте была построена старая теперь уже фабрика «Казахалтына». Пять лет назад возвели новую — «Казахалтын Technology». По словам местных жителей, общественные слушания тогда были проведены с нарушениями (прокуратура уверена, что их не было), не говорилось о том, что в работе фабрики будет использоваться цианид — об этом люди узнали постфактум, когда фабрика заработала. Кроме того, ТМО (техногенные минеральные образования) от переработки оказались рядом с жилыми домами и после ввода фабрики в посёлке началось сильное пыление. Люди жаловались, что не могут сушить на улице белье, открывать окна, а высаженные растения быстро становятся серого цвета из-за пыли. «Золотой» посёлок выглядит наглядной иллюстрацией к слову «депрессивный»: мусор, пара заасфальтированных улиц, отсутствие канализации, отопления, разбитый парк Победы, почти разрушенный стадион, проблемы с освещением.

В июне 2020 года по решению акима Степногорска (Бестобе находится в Степногорской агломерации, хоть и в 83 км от города) была создана рабочая группа, в которую входили чиновники из акимата, представители компании «Казахалтын Technology» и жители посёлка, в том числе Николай Катчиев и Александра Назаренко. Эта группа должна была работать над решением экологических проблем в посёлке. Был создан канал на YouTube «Бестобе Борьба за жизнь» — здесь активисты рассказывали о деятельности рабочей группы. Во второй половине 2021 года с началом следствия все видео с него были удалены.

После требований активистов, в мае 2021 года работа фабрики «Казахалтын Technology» была приостановлена. Как следует из судебного дела, летом прошлого года директор компании Семен Хан обратился в полицию с заявлением на то, что участники рабочей группы Николай Катчиев и Александра Назаренко распространяют заведомо ложную информацию. Следователи же пошли дальше и углядели в борьбе активистов признаки разжигания социальной розни.

«Мы письма писали всем, во все органы»

В январе этого года в городском суде Степногорска начался суд над активистами Николаем Катчиевым и Александром Назаренко, он полностью проходил онлайн в WhatsApp, поэтому периодически происходили перебои со связью. Обвинителем на суде выступала прокуратура, а потерпевшей стороной была признана компания «Казахалтын Technology». К сожалению, жители посёлка не смогли наблюдать за процессом, по сути он был закрытым: было допущено несколько журналистов, блогеров и наблюдатель от Казахстанского международного бюро по правам человека. Кроме того, судья попросил журналистов не писать подробности с заседаний, чтобы свидетели не смогли узнать о показаниях друг друга. Суд прерывался и из-за того, что обвиняемым становилось плохо: так в ноябре 2021 года у Александры Назаренко обнаружили пневмокониоз (силикоз) лёгких — профессиональное заболевание шахтеров. На вопрос врача, не работает ли она в шахте, Александра ответила, что просто живёт рядом с фабрикой. Прежде она каждый год проходила флюорографию и все было в порядке. Там же в больнице она увидела список жителей Бестобе, которым впервые были поставлены легочные заболевания: пневмосклероз, пневмокониоз и т.д. Это был полностью заполненный лист формата А4.

К концу апреля были допрошены свидетели обвинения: бывший аким посёлка Бестобе Мусулманбек Исмагулов, заместитель акима посёлка Асель Искакова, замакима города Степногорск Сагындык Шабаров, ведущий специалист аппарата посёлка Бестобе Камшат Нурбаева и другие. Большинство признавали, что в посёлке были проблемы с пылением. Николай Катчиев обращался в акимат с просьбой провести санкционированный митинг, но ему отказали. 3 мая 2021 года люди все же собрались, но на суде возникли вопросы к тому, считать ли это митингом или это было собрание/сход жителей.

Мусулманбек Исмагулов, — сейчас аким села Карабулак, а с августа 2019 по май 2021 он был акимом Бестобе, подтвердил, что созданная рабочая группа, в которую входили Николай и Александра, должна была заниматься вопросами экологии, пыления, прорыва пульпопровода. Всего прошло около 10 встреч рабочей группы. По словам экс-акима Бестобе, акимат все вопросы передавал в «Казахалтын Technology» и в акимат Степногорска.Линия защиты упирала на то, что по сути проблема пыления не решалась ни компетентными органами, ни компанией, что и привело к собранию жителей сначала в апреле, а потом в мае 2021 года.

Судя по вопросам прокурора, активисты должны были не устраивать сход (или митинг), а обращаться в суд или в вышестоящие инстанции. Последнее они делали — писали письма не только в министерство экологии, но и президенту, а на первое,— на найм адвокатов и обращение в суд, по словам Александры Назаренко, не было ни компетенции, ни денег: она домохозяйка, сидела с детьми и внуками, а Николай Катчиев работал таксистом и воспитывал сына. Напоминаем, что речь идёт о посёлке, в котором живут шесть тысяч человек и где работа есть только на фабрике.

По словам Исмагулова, в Бестобе приезжала санэпидстанция, делала забор воздуха и воды и не нашла ничего «отрицательного для жизнедеятельности»: «Мы письма писали всем, во все органы. Все эти замеры были предоставлены экологам. От (ближайшего – прим. В) дома до забора фабрики 500 метров. Вопрос стоял в том, что фабрика находится рядом с населением. Я везде озвучивал, чтобы они («Казахалтын Technology») убрали ТМО, предлагали им сделать саркофаг».

По словам экс-акима, некоторые члены рабочей группы и Катчиев не верили в данные, полученные экологами, и подсудимый призывал людей собраться в Доме культуры. «3 мая у фабрики стояло человек 10, Катчиев призывал собраться в Доме культуры. Нельзя было собираться, поэтому я поехал с полицейским и разъяснил. Он (Катчиев) не слушает людей. На ютуб-канале он выставлял видео, все наши встречи фиксировались на камеру. В основном призывал население выйти на улицу. Одни жители поддерживали рабочую группу, другие нет, потому что это («Казахалтын») была единственная организация, где можно было работать. В основном рабочую группу поддерживали пенсионеры. Остальные говорили, что они там работают и от них зависят семьи».

По мнению бывшего акима посёлка, «иногда подсудимые выходили за рамки того, что должна была делать комиссия, поднимать людей они не должны были».

На вопрос адвоката о том, призывали ли Катчиев и Назаренко к насильственному изменению конституционного строя, он ответил, что они хотели в апреле провести незаконный митинг.

Адвокат: Жители посёлка Бестобе имеют право на экологическую безопасность?

Мусулманбек Исмагулов: Все жители, где бы они не находились, конечно, имеют право.

Адвокат: Государство должно признавать это право на экологическую безопасность, здоровье и жизнь?

Мусулманбек Исмагулов: Естественно.

Адвокат: Почему в течение 2020 и 2021 года никакие меры не принимались для того, чтобы не было пыления?

Мусулманбек Исмагулов: Мы писали, все вопросы, которые поднимало население, я отправлял в органы, и в том числе «Казахалтыну». Они какие-то действия проводили, поливали дорогу водой, пытались сделать обеспыливание.

Были вызваны в суд несколько сотрудников «Казахалтын Technology», которые рассказали, что из-за действий рабочей группы они боялись потерять работу на фабрике и остаться без средств к существованию.

Так кладовщица, работающая в «Казахалтын Technology», переживала, что чуть не осталась без работы. В своих показаниях она говорила о том, что в её коллег вообще кидали камни, но не смогла сказать, кто и когда это делал, потому что об этом ей рассказали работники, которые уволились. Судя по тому, что их не вызвали в суд, следствие их не нашло. Сотрудница фабрики заявила, что негативного воздействия от деятельности фабрики не было: «У меня ребёнок-астматик, и для меня самое главное, чтобы была работа и всё».

Через несколько месяцев, в конце суда, во время прения сторон адвокат Лидия Омельяненко сказала: «Очень стыдно за это уголовное дело, стыдно, когда людей в посёлке Бестобе просят выбирать между куском хлеба и свежим воздухом».

Несколько свидетелей обвинения прямо в суде отказались от своих показаний, данных следователю. Были свидетели, которые заявляли, что не хотят участвовать в этом суде, потому что у них нет никаких претензий к обвиняемым, в таких случаях суд напоминал, что давать показания — не право, а обязанность.

Самым неожиданным свидетелем со стороны обвинения стал Марат Смаилов, врач приёмного покоя из больницы Степногорска. После опроса его прокурором стало понятно, что Смаилов никогда не был в Бестобе и ничего не знает о конфликте в посёлке. Его вызвали на допрос, а потом в суд только потому что 30 октября 2021 года он оказывал медицинскую помощь Николаю Катчиеву, которому стало плохо во время допроса. При этом скорую вызвал не следователь, а адвокат подозреваемого. Как бы там ни было, Смаилов ни в ходе допроса, ни на суде не смог сообщить ничего нового по делу, а причины, по которым прокурор вызвал его в суд, остались туманными.

Кроме того, в деле много раз звучало имя беглого банкира Мухтара Аблязова, лидера запрещенного в Казахстане движения «ДВК»: подозревалось, что Николай Катчиев отправлял ссылку на его видео в чат. Сам обвиняемый говорил, что не совершал этого, а его адвокат заявляла о том, что Аблязов появился в деле для того, чтобы политизировать процесс и что без него этого бы судебного разбирательства просто не было. Забегая вперед: в оглашении приговора об Аблязове не было сказано ни слова.

«Пропагандируя необходимость борьбы за жизнь»

Прокурор на судебных прениях поддержал следствие и заявил, что «из обстоятельства дела следует, что Катчиев и Назаренко 3 апреля 2021 года, выступая на сходе жителей перед Доме Культуры Рауан посёлка Бестобе занялись преступным умыслом, направленным на нарушение общественных отношений и возбуждением социальной розни между жителями посёлка Бестобе и сотрудниками ТОО «Казахалтын Technology». Катчиев для дестабилизации политической, экономической, социальной обстановки в посёлке Бестобе, вступил в предварительный преступный сговор с Назаренко и создал через видеохостинг ютуб канал под названием «Бестобе — борьба за жизнь», и с помощью средств массовой информации стал опубликовывать свои выступления на указанном канале. При этом Катчиев зная, что его выступления могут привести к социальному противостоянию, итогом которого будет конфликт между жителями посёлка Бестобе и сотрудниками фабрики, умышленно стал распространять через социальные сети свои выступления, пропагандируя тем самым необходимость борьбы за жизнь и выступления против деятельности фабрики. Тем самым манипулируя сознанием и поведением масс людей, направленных на разжигание социальной розни между жителями Бестобе и сотрудниками фабрики», — сказал прокурор.

Он отметил, что и Катчиев и Назаренко никогда не привлекались к уголовной ответственности, что на них получена положительная характеристика, и попросил приговорить каждого из подсудимых к пяти годам тюрьмы, плюс чтобы они выплатили более двух миллионов тенге, потраченных на экспертизу. Кстати, два эксперта дали свои заключения: один из них не увидел в видео Катчиева признаков социальной розни, а другой пришел к противоположному заключению. Однако суд решил не назначать дополнительных экспертиз.

Оба подсудимых отрицали свою виновность и говорили о том, что только боролись за экологию и благополучие родного посёлка. «Никакой социальной розней я не занимался, никакой вражды между рабочими и жителями не разжигал, никаких групп не создавал, я исполнял работу, которую мне дали в рабочей группе, и старался, чтобы воля жителей была услышана и чтобы мы были правильно поняты. У меня дети, которые здесь проживают и я хотел бы, чтобы они жили в хорошей экологии», — сказал Николай Катчиев.

«Ради кого мы вообще живем? Мы живем ради своих детей, чтобы не только их вкусно накормить и красиво одеть, но и чтобы дальше им жить в хороших условиях. И я думаю: если мы сейчас это не отстоим, что останется нашим детям, нашим внукам? Большие котлованы карьеров? Непригодная почва? У нас на 70 лет запаса золота, это только известного. Наш рудник может жить и дышать дальше. Мы ничего такого не придумывали, мы не кончали институтов, университетов, чтобы сделать то, в чем нас обвиняют, — сказала на прении сторон Александра Назаренко. — Каждый родитель хочет, чтобы его дети жили нормально, моё единственное желание было, чтобы пыления не было. У меня внуки просятся на улицу, а я не могу им объяснить, почему нельзя. Мы просто все устали так жить. Даже те, кто был со стороны обвинения, все подтверждали, что пыление было».

Адвокат Лидия Омельяненко на прении сторон отметила, что «допрошенные работники «Казахалтын Technology» не живут в посёлке, а эколог компании сказала, что бывает в Бестобе один раз в квартал и то не всегда. Сам руководитель живёт в городе. То есть постоянно никто не наблюдает то, что происходит. Их нет в посёлке, они действительно могут не осознавать масштабы, не понимать, для этого жители выходят». Адвокат говорила о том, что это судебное дело связано с подготовкой жителей к грядущим слушаниям «Казахалтын Technology»: «Сейчас в показаниях свидетелей вам продемонстрировано, что, оказывается, нельзя открывать рот жителям посёлка, потому что предстоят общественные слушания и их ждёт судьба Аксу. А это: закрытие шахт и разработка месторождения открытым способом. Для этого нужно публичное линчевание».

Представители «Казахалтын Technology» на суде сообщили, что действия активистов привели к большим убыткам — ведь фабрика не работала несколько месяцев, а сотрудникам продолжали выплачивать зарплату, но компания не будет взыскивать деньги с подсудимых. Юрист компании попросила признать Катчиева и Назаренко виновными и назначить наказание, не связанное с лишением свободы.

27 июня суд вынес своё решение, и оно оказалось несколько неожиданным и имело некоторые признаки хэппи энда: судья Степногорского городского суда Берик Курамысов в своём приговоре переквалифицировал статью обвинения с 174 ч. 2 на 274 ч. 2 п. 1 и 3 — распространение заведомо ложной информации, создающей опасность нарушения общественного порядка и причинение существенного вреда правам и законным интересам организации, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с использованием сетей телекоммуникаций.

Катчиева и Назаренко приговорили к одному году ограничения свободы. В связи с амнистией к 30-летию Республики Казахстан суд освободил обоих подсудимых от уголовного наказания.

Кроме того, судья постановил принять в счёт государственных издержек стоимость производства комплексных судебно-психологических и филологических экспертиз в размере 2 млн 280 тысяч тенге. Позже он пояснил, что принял это решение в связи с положением подсудимых — оба сейчас не работают и у каждого на иждивении есть по одному несовершеннолетнему ребёнку. С подсудимых будет взыскано по 15 МРП – 43 тысячи тенге.

После оглашения приговора мы связались с Николаем Катчиевым и он сообщил, что доволен тем, что нет 174-ой статьи — разжигание розни, и доказана его невиновность по 389-ой статье — самоуправство — кто-то заклеил ворота стадиона скотчем и по версии следствия, тем самым препятствовал началу строительства новой школы на месте старого и единственного в Бестобе стадиона. В суде не смогли доказать, что это был Николай Катчиев.

У активиста вызывает недоумение то, что он был признан виновным по статье 274 — распространение заведомо ложной информации: «Мы говорили о возможной опасности для здоровья, потому что общеизвестно, что само по себе дыхание пыли вредит. Представители фабрики не смогли нам доказать, что эта пыль от ТМО полезна или хотя бы безопасна. Данное производство сейчас относится по классификации к первому классу опасности, то есть, вредность у него уже изначально есть, как можно говорить о том, что оно не может привести в перспективе к какой опасности? Тем более что протечки происходили и пыление было. Они по документам всегда показывают, что у них все в порядке, я их всегда спрашиваю: вы покажите такие документы, по которым мы должны этим дышать? Преподносят так, словно у меня был какой-то умысел, но ведь мы защищали своё право дышать чистым воздухом. Да, я был настойчив, я такой человек, если берусь за дело, то довожу его до завершения. От меня, конечно, не просто отмахнуться и вот эта моя настойчивость и была использована против меня».

По словам Николая Катчиева, с юристами ещё не обсуждался вопрос обжалования приговора: полугодовой процесс отнял много сил и здоровья и психологически суд для него все ещё продолжается. Насчет того, продолжит ли он дальше деятельность экоактивиста, Николай говорит так: «Если моя помощь потребуется, то я, конечно, не буду в стороне». Между тем рабочая группа была расформирована акимом посёлка Бестобе ещё осенью прошлого года.

Александра Назаренко тоже не собирается подавать апелляцию: здоровья нет, надо лечиться. «Главное, что не посадили», — говорит она о приговоре. Когда суд шел к концу, с ней постоянно были дети: «Я смотрела на них, как им было плохо, я просто не хочу, чтобы они так страдали. Они прекрасно понимают, что это (экологическая деятельность – прим. В) было нужно, но они говорят: давай уедем отсюда. А куда ехать?»

На вопрос о продолжении активистской деятельности, Александра говорит, что пойдет на сход жителей, если будут обсуждаться социальные вопросы. «Хотелось бы, что рудник процветал, чтобы шахты заработали».

За пару дней до окончания суда появилось новое видео пыления в Бестобе. И скоро — в июле компания «Казахалтын Technology» должна провести общественные слушания — для продолжения работы фабрике нужно построить карьер, жители же посёлка выступают против. Руководство «Казахалтын Technology» настаивает на том, что без карьера не будет фабрики. Старая обогатительная фабрика уже не работает и людей ставят перед понятным выбором: или рабочие места или ничего.